«Поцелуй Иуды» глазами средневековых иллюминаторов

История и культура. Так уж повелось, что эпоха Средневековья считается у нас каким-то особо «тёмным временем» в истории человечества. Дескать, нравы у людей были жестокие, они не мылись, нужду в доспехах справляли прямо в штаны, ночные горшки выливали прямо на головы прохожим, кругом пылали костры инквизиции, а сами люди мало того что воняли как скоты, так они ещё и были одеты во всё тёмное, то есть носили одежду чёрного, серого и коричневого цвета. Получается, что цветовое поле средневекового человека, помимо разве что природного луга с цветами, было серым и мрачным, как и само его нутро.

Однако на самом деле это не так. Люди во все времена стремились к удобству, любили яркие, энергетические цвета, развлечения, празднества, красивые вещи и вкусную еду. И обо всём этом в документах написано, хотя «серые» моменты в них тоже встречаются. Многочисленные рассказы о войнах и нападениях обязательно включают в себя рассказы о грабежах: разграбили замок, монастырь, город… Но что же тогда одни люди грабили у других, если все пребывали во мраке и красоты никакой не знали? А ведь до нас дошло множество изделий того времени, начиная от колец и серёг и кончая реликвариями и коронами знати, являющимися шедеврами мирового искусства. Люди, не понимающие красоту и черпающие её лишь у природы, просто не в силах были бы такое создать.


Так что на самом деле люди Средневековья, как и мы, впрочем, были погружены в мир ярких красок, окружавших их постоянно, хотя кому-то доставалось больше, а кому-то меньше, но ведь и сегодня кто-то ездит на сером авто, а кто-то… на красном! Так, стены палат в рыцарских замках были либо расписаны, либо прикрыты прекрасными цветными гобеленами или восточными коврами, ну а уж про одежду ми-парти, когда одна нога была красной, а другая белой, и говорить нечего. Я, кстати, только недавно увидел у нас в городе девушку в таких цветных штанах: одна штанина розовая, а другая – нежно-голубая. Выходит, и такая мода сегодня возвращается, хотя крестьяне ми-парти, конечно, не носили. Но… приходя в церковь, они видели яркие фрески на стенах. Подобно комиксам, они рассказывали простым людям о жизни святых и самого Господа, и те, имея перед глазами такую красоту, невольно начинали во всё это верить. А витражи в окнах соборов, через которые лился яркий солнечный свет в полумраке высоких готических сводов? Но было и ещё кое-что что, что также составляло духовный мир Средневековья. Книги! Да, их было относительно немного, да и крестьяне их не читали в силу неграмотности. Но они были, и они могли их видеть опять же в церквях и почитали за счастье, когда им их показывали. А так как рукописные книги-манускрипты были иллюминированы, то есть содержали в себе иллюстрации, то они, даже не умея читать и просто рассматривая эти картинки, получали мощный заряд духовной энергии и… приучались видеть прекрасное не только в полях, но и на страницах пергаментных книг.


Вот и мы сегодня в который уже раз отправимся в путешествие по страницам средневековых манускриптов и посмотрим на то, как иллюстраторы того времени изображали одно очень важное событие, отражённое в Евангелиях и получившее название «поцелуй Иуды». Надо сказать, что в 2019 году мы уже рассматривали «поцелуй» в качестве исторического источника. Однако там в качестве иллюстративного материала в основном использовались фрески и иконы. Сегодня у нас источник будет другой – миниатюры из манускриптов, расположенные в хронологическом порядке написания.






Эта картина поступила в музей как произведение немецкой школы XVI века. На переднем плане мы узнаём эпизод со святыми Петром и Малхом, почти дословно заимствованный из гравюры на дереве «Великих страстей» Дюрера, датированной 1510 годом, также изображающей «Арест Христа». Несмотря на несколько вариаций в деталях, художник соблюдает схему мотива Дюрера: размахивая мечом, святой Петр хватает руку Малха, который лежит на земле с фонарём в руке.

На заднем плане слева художник явно вдохновлён изображением «Маленьких страстей», на тарелке, расписанной с 1507 по 1512 год, «Иисус на Елеонской горе». Он сохранил ангела, показывающего крест Христу с распростёртыми руками, чашу и спящих апостолов чуть ниже — троих на картине вместо двух на гравюре — и в несколько иных позах.

Типы солдат, их сложные позы, плюмажи, оружие, костюмы с причудливыми деталями — всё это характеризует стиль антверпенских маньеристов. Солдаты размахивают копьями, партизанами, алебардами, швейцарскими или немецкими «моргенштернами» и крючковатыми гизармами. «Боевая шапка» последнего солдата, повёрнутая вправо, относится к немецкому снаряжению того времени. Святой Петр держит в руке баделер (широкая кривая сабля), оружие албанских и далматинских наёмников (страдиотов), чтобы отрезать ухо Малху, чей щит лежит на земле, и который одет явно не как раб. Аналогичный щит, кстати, находится в Швейцарском национальном музее в Цюрихе, захваченном вместе с бургундской добычей в битве при Грансоне, что подтверждает его происхождение. Все детали, даже такая мелочь, как зубчики на кольчужной пелерине, подтянутой на спине ремнём у воина справа, или его «гольбейновский» кинжал (базелард), выписаны очень тщательно, что характерно для живописи маньеризма.

Итак, ещё один источник наших знаний о Средневековье открылся перед нами. И… как мы видим, оно было в достаточной степени ярким и красочным. А люди, отражавшие его на своих иллюстрациях вплоть до Нового времени, запечатляли тем самым современные им реалии!